t (Виктор Пелевин)
декабря 19, 2014
Проще всего рассматривать это как памфлет. Хороший памфлет о том, для чего и как сегодня пишутся книги. Памфлет этот настоян на горечи практических знаний, но горечь эта - основа букета, скрывать ее никто и собирался - собственно для того, чтобы излить ее, и было дело затеяно. Дело, по ходу которого повествование переходит от артели авторов числом аж целых 5 к их герою, графу Т. Граф Т. - не просто герой романа, а герой романа, насквозь проанализированного маркетологами. Поэтому авторов набирали не абы как.
Один отвечает за эротическую составляющую, другой - за метафизику, третий - за крутизну сюжета. И каждый - признанный знаток в своей узкой теме. Вот вы, например, смогли бы придумать, как бородой ослепить врага? А Гриша Овнюк может. И хоть и стОит Овнюк как яхта Абрамовича, но нельзя не привлечь его к проекту, под который взят большой кредит. По мнению маркетологов, имя брутального Гриши Овнюка способно привлечь аудиторию около миллиона голов по одной только Москве, - столько в ней одиноких читающих женщин. Горечь современного писательского-издательского дела - лучшее, что есть в романе t. Это так хорошо, что невозможно не цитировать.
О, вот в этом и дело! В ваше время писатель впитывал в себя, фигурально выражаясь, слезы мира, а затем создавал текст, остро задевающий человеческую душу. Людям тогда нравилось, что их берут за душу по дороге с земского собрания на каторгу. Причем они позволяли трогать себя за это самое не только лицам духовного звания или хотя бы аристократического круга, а вообще любому парню с сомнительной метрикой. Но сейчас, через столетие, таблица соответствий стала совсем другой. От писателя требуется преобразовать жизненные впечатления в текст, приносящий максимальную прибыль. Понимаете? Литературное творчество превратилось в искусство составления буквенных комбинаций, продающихся наилучшим образом.
Нефть как первопричина всего в России, чекисты как основная крыша бизнеса, церковь как возможный источник денежных поступлений и прочая экономическая подоплека сюжетных перепитий современного романа - все нотки, которые оттеняют пелевинскую горечь, отобраны весьма удачно. Благодаря им шутер с Достоевским, водкой, колбасой, радиацией и окном в Европу вливается в остросюжетный роман о возвращении в лоно церкви отлученного от нея графа. Абсурд? Ничуть не бывало!
Это камень в один известный огород, который высажен на могилах известных личностей. Тут, понимаешь, такая штука, - если не выросло в последние 20 лет в писательской среде Толстого или Достоевского, то уж выросло достаточно маркетологов, чтобы указать: использование героев с такими фамилиями в современного романе гарантирует ему успех. Уж среди конкурентов автора всенепременно - купят, будут читать, что такого Гриша Овнюк смог придумать про Достоевского, чего еще не придумал Митенька.
Главная культурная технология двадцать первого века, чтобы вы знали, это коммерческое освоение чужой могилы. Трупоотсос у нас самый уважаемый жанр, потому что прямой аналог нефтедобычи.
И, конечно, роман Пелевина про графа Т. купят дизайнеры, потому что тут весьма необычный взгляд на природу божественного. Что есть человек? Это одна из форм Абсолюта, который создает сам себя и все вокруг себя. Тут такие взаимоотношения Автор-Герой-Читатель, что кружится голова. Да, определенно дизайнерам понравится - ведь в их среде голливудский фильм про черного лебедя был принят на ура, как новое, никем прежде не сказанное слово о том, что творение может менять творца.
Вот читателям, у которых в анамнезе филологическое образование, дочитать роман про графа Т. будет не так-то просто. Знаком это читатель с кое-какими мыслями Соловьева еще с младых ногтей. Знаком хоть и поверхностно, потому что объем необходимого минимума чтения не позволял ему смаковать тексты и представлять себя героем того или иного романа, но основная идея для него не будет освежающе нова. Поэтому местами, там, где памфлет отступает, а властвует философия, придется прилагать усилия, чтобы не бросить чтение.
Спастись из такого места, где нет никакой надежды, где спасения нет и быть не может. Что может быть занятнее такого приключения? - спрашивает один из героев романа другого. И этот другой загадку собственного спасения будет разгадывать до последних страниц романа. Впрочем, роман кончится, а вопросы о судьбе графа Т. у читателя могут и остаться. Даже у тех, кто прежде познакомился с Соловьевым, а уж после - с Пелевиным. Так что ценность романа не только в его памфлетной составляющей.
Существование, сударь мой, это не выстрел из пушки. С чего вы взяли, что у него есть цель?