Воспоминания неблаговоспитанного молодого человека (Фредерик Бегбедер)
октября 14, 2016
Есть люди как все. Как все, меняют мужей. Едут в столицу за новым пальто. Делают вид, что верят в нужность своей работы. Делают вид, что разделяют убеждения начальства. Делают вид, что верят, что у начальства есть убеждения. Но, в отличие от остальных, всегда, воспользуемся словечком Федора Михайловича Достоевского, окружены. Потому что легкие - с легкостью высмеивают соседку по общежитию, старую подругу, начальство и себя. С соседкой - начальство. С начальством - подругу. С мужем - соседку… Ты также хорошо видишь, что соседка перебарщивает с разговорами о суициде, что убеждения боссов - лишь форма мимикрии, что сама ты дура мнительная. Но то, как подает это все человек легкий, действительно смешно. Животики надорвешь. И тянешься к такому человеку, как к огню в холодный день, чтобы убедиться - ты не хуже всех, над всеми можно посмеяться.
Фредерик Бегбедер, такой, к которому мы привыкли, очень легкий. Он пишет не романы о любви - упаси боже! он смеется вместе с тобой над всеми, кого встретит, и прежде всего над собой. Если последующие его произведения еще могут как-то претендовать на жанровую принадлежность к любовным романам - в них герой меняется, - то в “Воспоминаниях неблаговоспитанного человека” легкость автора ничем не омрачена. Жил под одной крышей с девушкой, встретил другую, очаровался и стал добиваться, чтобы новый адресат любви ответил взаимностью. “Воспоминания неблаговоспитанного человека” мог бы написать Григорий Печорин. Мог бы, если бы был не желчным, а легким и смешным. “В тот вечер я изобрел коктейль “все с нуля”: одна треть водки, две трети - слез…” Бэла, Вера, княжна Мэри - главы романа про Печорина носят женские имена. Книги Бегбедера тоже можно называть женскими именами.
Герои из настоящего и прошлого, начиная с истории о жене Менелая, добиваются женской любви. Чем дальше от войн античности, тем больше ее роль. В фокусе только это; все прочее - между делом. Но герой из “Воспоминаний неблаговоспитанного молодого человека” неуязвим, как древние титаны. Да и как уязвить человека, который прямо говорит, что ничего из себя не представляет. “Посещая всё, начиная от безмоторных ралли до бестормозных пьянок, он быстро приобрел основные навыки держать себя в светском обществе, первое правило которого – изображать. Изображать остроумие, изображать веселье, изображать любовные приставания. Стоит правильно выдержать роль в подобном фарсе, и ты готов к тому, чтобы с необходимым равнодушием встретить лицом к лицу любое бедствие. Марк жалел тех, кто не выдержал такой тренировки: им всю жизнь придется быть Настоящими. Какая скука!”
А скуки мы страшимся и сложного дела бежим. Так что? Соберемся же у раннего Бегбедера: спиртное, флирт и смех над тем, над чем ты бы, еще чего доброго, стал плакать в одиночестве. Я ушла к неблаговоспитанному Бегбедеру с санаевских похорон за плинтусом. Мне сначала там нравилось весьма, пока не стало казаться, что похороны проходят под аккомпонемент знакомой музыки. Покопавшись в памяти, я нашла источник звуков - легкого Бегбедера. Мнительные люди часто видят двойное дно там, где его нет. Но это не касается нынешнего случая. Все благовоспитанные молодые герои учились выглядеть неблаговоспитанными у него, Фредерика Бегбедера.